Заманчивый мир - Страница 9

К оглавлению

— Но у меня нет денег на дорогу…

— Есть, — отрезал Манфредо. — Теперь вы богаты.

— У меня нет паспорта, — сопротивлялась Эмили.

В ее душе боролись любовь и ненависть к деду. Все-таки этот человек искалечил жизнь ее матери.

Манфредо недоуменно вытаращил на нее глаза. Теперь пришел его черед удивиться.

— Как это нет паспорта?

— А он мне никогда не был нужен. Моя метрика потерялась…

— Вовсе нет! Она лежит у меня в сейфе! — торжественно сообщил Томас и побежал в кабинет, чтобы отдать документ законной владелице.

Так оно и есть, думала Эмили, пробегая глазами полуразмытые строчки. «Мать: Стейси О'Тул, урожденная Стефания ди Мафаи».

— Я понимаю ваши затруднения, но сделаю все возможное, чтобы вы увидели своего дедушку, — пообещал Манфредо. — Я буду с вами каждую минуту вашего пути, если вы, конечно, сами того захотите.

— Мне…

Эмили не договорила — от двери донесся резкий щелчок, потом еще и еще, и, ослепленная яркими вспышками фотоаппарата, она с криком бросилась на кровать.

Манфредо среагировал молниеносно. Выкрикнув какое-то итальянское ругательство, он вскочил на ноги и в два прыжка оказался у двери. Сбежав по ступеням, Манфредо вырвался на улицу, гонимый непреодолимым желанием схватить назойливого репортера за шкирку и расколотить об землю его проклятый фотоаппарат.

Томас и Эмили прильнули к окну. По улице мчалась черная машина, а Манфредо бежал рядом с ней, размахивая кулаками и пытаясь уцепиться за ручку дверцы.

— Его же собьют! — не своим голосом крикнула Эмили.

— Постойте!

Все попытки Томаса остановить ее потерпели крах. Эмили стрелой вылетела из офиса и помчалась по улице. За углом, куда завернула машина, раздался глухой удар, затем визг покрышек и удаляющийся рев мотора.

На пыльной мостовой неподвижно лежал Манфредо.

Его била дрожь. И не столько от удара, сколько от бессильной злости на вездесущих газетчиков и… на себя.

Чего я испугался? — размышлял Манфредо. Устроил погоню, как в кино, а все из-за чего? Пара-тройка снимков, ну и что?! От этого еще никто не умирал.

Неужели я так взволновался из-за Эмили? А ведь точно: на ней лица не было, когда заработала вспышка. Теперь жди: обольют грязью, а ей, бедняжке, отдуваться… Но я-то каков?!! Ринулся в бой, как зверюга, как неандерталец, защищающий свою женщину!

Прохладная рука легла на его разгоряченный лоб. Эмили. Иначе и быть не может. Мягкая ладонь с материнской нежностью погладила его по щеке. Чудесно… Его тело отреагировало потоком нервных импульсов, распространивших приятное тепло до самых кончиков пальцев. Загадочная улыбка этой женщины сводила Манфредо с ума, и он отдал бы все на свете, чтобы прокрасться в мир ее мечтаний.

Эмили осторожно нащупала его пульс. Манфредо лежал, не шелохнувшись, вдыхая таинственный аромат ее духов. Герцогу вдруг стало не по себе при мысли о том, что его неподвижность могла явиться причиной ее волнений. Но как же приятно, когда о тебе кто-то заботится!

Нет, я не оставлю ее один на один с журналистами. Я должен быть рядом, час за часом, день за днем. Оберегать ее целомудрие, защищать от нападок папарацци…

Внезапно Манфредо едва не перестал дышать — рука Эмили стала методично ощупывать его конечности в поисках возможных переломов и вывихов.

И тут ему на ум пришла одна странная мысль. А почему бы нам не пожениться? И пусть Сальваторе останется с носом!

4

Удачное решение!

Возбуждение волной прокатилось по телу Манфредо. Я, конечно, не люблю ее, так как после Карлы Фредерики больше не смогу полюбить ни одну женщину на свете, но Эмили станет превосходной женой.

В это время ее нежная рука стала осторожно массировать его бедро. Ладонь Эмили слегка подрагивала. Судя по тому, с какой робостью двигаются ее руки, она мало что знает о мужчинах, и, представив, как она могла бы ласкать его ночью, Манфредо едва не застонал от вожделения.

К черту! — подумал он. Я не могу больше сдерживать желание обладать ею. Мы должны пожениться, и как можно скорее. А теперь, когда Эмили стала полноправной наследницей огромного состояния, наш брак будет считаться вполне равноправным. До сего дня я являлся потенциальной добычей целого сонма охотниц за моими деньгами и титулом. Но Эмили… Она совершенно на них не похожа. Она обладает всеми достоинствами, которые я ценю в женщинах, она работяща и заботлива, а то, как она выхаживала больного и практически выжившего из ума отца, достойно всяческого восхищения. К тому же эта женщина больше всего на свете хочет иметь детей.

Дети… Манфредо передернуло при воспоминании о пережитом кошмаре. К сожалению, от первой жены герцогу не суждено было получить ребенка. Мрачные мысли мгновенно отступили, когда рука Эмили покойно легла на тяжело вздымавшуюся грудь Манфредо.

— Он мог сломать ребра, — объясняла она окружившим их прохожим. — Видите, как ему трудно дышать?

Чувствуя себя обманщиком, Манфредо, тем не менее, продолжал притворяться. Ему и впрямь было не по себе, но отнюдь не от полученных при падении ссадин.

Манфредо, как и его отец, согласно существовавшей между семьями договоренности должен был жениться на ком-то из клана ди Мафаи. Ему исполнилось двадцать пять, и он сходил с ума по Карле Фредерике — дальней родственнице Эдоардо ди Мафаи, которая не так давно развелась с мужем и имела в прошлом немало сексуальных похождений, которые до поры до времени тщательно скрывались от Манфредо.

Темпераментная брюнетка тридцати лет, она делала все возможное, дабы окрутить неопытного юнца, каким был в те далекие времена герцог Манфредо. Прожив в браке почти три года, Карла Фредерика трагически умерла, нося под сердцем ребенка.